Зона Довлатова

Фред сунул мне обрывок газеты и продолжал:
— Тебя встретит Рымарь. Узнать его просто. У Рымаря идиотская харя плюс оранжевый свитер.

"Чемодан"

👉🏻 Зона Довлатова

И вообще, Тамара, если Вы видите, что человек смеется над собой, можете быть совершенно уверены, что он не дурак, так как способность подшучивать над собой — это явный и бесспорный признак ума.

Из письма Сергея Довлатова Тамаре Уржумовой. 1963 г.

👉🏻 Зона Довлатова

— Ладно, — остановил его Замараев, — проехали... А сел я за то, что завидно людям с чужих миллионов. С деньгами я кругом начальник. Деньги — сила...
— Вот наступит коммунизм, — злобно произнес Ероха, — и останешься ты без денег, хуже грязи. При коммунизме деньги-то отменят...
— Навряд ли, — сказал Замараев, — без денег все растащат. Так что не отменят. А будут деньги — мне и коммунизм не страшен.
— На что тебе, серому, деньги? Керогаз разжигать? Ты полботинки хоть когда-либо носил? Импортные полботинки?
— Хотя бы китайские, — шумел Ероха, изумленно глядя на свои разбитые лагерные прохаря.
— Сапоги у меня были яловые, — Замараев, — деверем пошиты.
— Как это — деревом? — не понял Ероха.
— Дикий ты парень. Русского языка не понимаешь..

"Зона"

👉🏻 Зона Довлатова

А потом мы встретили слона. Он был похож на громадную копну сена. Площадка, где слон вяло топтался, была окружена рядами железных шипов. Между ними валялись сушки, леденцы и куски белого хлеба. Слон деликатно принимал еду и, качнув хоботом, отправлял ее в рот. Кожа у него была серая и морщинистая.
— Ужасно быть таким громадным, — вдруг сказала Тася.
Я ответил:
— Ничего страшного.

"Филиал"

👉🏻 Зона Довлатова

Вспоминается, как я был изумлен, узнав, что Ленину нравилось холодное пиво. В этом заурядном факте проглядывало нечто человеческое...

"Марш одиноких"

👉🏻 Зона Довлатова

Мокер, кажется, сумел убедить Ларри Швейцера в необходимости еще одной русской газеты. Причем Швейцеру вовсе не обязательно тратить собственные деньги. Он может содействовать нам в получении долгосрочного займа. Речь идет о пятнадцати — двадцати тысячах. Итак, газета нужна этому типу как выразительный штрих общественной репутации. Швейцер и его родители — американцы. Но дед, естественно, из Кишинева. Так что эмигрантские проблемы Швейцеру более или менее доступны... Мокер перевел дыхание. Мы боялись верить. Эрик Баскин сказал:

— По-моему, рано бить в литавры. Дождемся окончательного решения вопроса.
— Но выпьем-то мы уже сейчас? — забеспокоился Дроздов.
— Возражений, — говорю, — не имеется...

"Ремесло"

👉🏻 Зона Довлатова

Мы снова выпили.

— Пора, — говорю, — мама волнуется.

— Будь здоров, — с трудом выговорил Рейнхард, — чао. И да здравствует сон! Ибо сон — бездеятельность. А бездеятельность — единственное нравственное состояние. Любая жизнедеятельность есть гниение... Чао!..

— Прощай, — сказал я, — жизнь абсурдна! Жизнь абсурдна уже потому, что немец мне ближе родного дяди...

С Рейнхардом мы после этого виделись ежедневно. Честно говоря, я даже не знаю, как он проник в этот рассказ. Речь-то шла совсем о другом человеке. О моем дяде Лео...

"Наши"

👉🏻 Зона Довлатова

К нам зашел музыковед Аркадий Штейн. У моей жены сидели две приятельницы. Штейну захотелось быть любезным.
— Леночка, — сказал он, — ты чудно выглядишь. Тем более — на фоне остальных.

"Записные книжки. Соло на IBM"

👉🏻 Зона Довлатова

Инга Петкевич как-то раз говорит мне:
"Когда мы были едва знакомы, я подозревала. что ты — агент! госбезопасности".
"Но почему? " — спросил я.
"Да как тебе сказать: Явишься, займешь пятерку — своевременно отдашь. Странно, думаю. не иначе как подослали..."

"Ремесло"

👉🏻 Зона Довлатова

Какой-то американский литературный клуб пригласил Андрея Вознесенского. Тот читал стихи. Затем говорил о перестройке. Предваряя чуть ли не каждое стихотворение, указывал:
"Тут упоминается мой друг Аллен Гинсберг, который присутствует в этом зале!"
Или:
"Тут упоминается Артур Миллер, который здесь присутствует!"
Или:
"Тут упоминается Норман Мейлер, который сидит в задних рядах!"
Кончились стихи. Начался серьезный политический разговор. Вознесенский предложил — спрашивайте. Задавайте вопросы.
Все молчат. Вопросов не задают.
Тот снова предлагает — задавайте вопросы. Тишина. Наконец поднимается бледный американский юноша. Вознесенский с готовностью к нему поворачивается:
— Прошу вас. Задавайте любые, самые острые вопросы. Я вам отвечу честно, смело и подробно.
Юноша поправил очки и тихо спросил:
— Простите, где именно сидит Норман Мейлер?

"Записные книжки. Соло на IBM"

👉🏻 Зона Довлатова