Грустный Киберпанк

Привет, эксперты. Нашли интересное про железо — первый вице-президент "Аквариуса" Дмитрий Титов на днях дал интервью "Российской Газете". Там много про импортозамещение (и его разумные рамки), границы технологического суверенитета, протекционизм и необходимость его донастройки, а также про то, как российская индустрия вычислительной техники изменилась с 2022 года. ↔️ Подготовка к возможным санкциям помогла индустрии выжить. Российские производители электроники в целом оказались готовы к санкциям 2022 года с его обрывами цепочек поставок, блокированием платежей и проблемами с поддержкой. Дело в том, что 2014 года регуляторы последовательно создавали технологическую и законодательную базу, чтобы стимулировать спрос на отечественные решения и этим мотивировать производителей вкладываться в локализацию производства. Вспомним 719 постановление правительства, правило "второй лишний", обязанность госзаказчиков закупать определенную долю отечественной продукции и т.д. Благодаря этой базе производители электроники быстро адаптировались к санкциям и нашли точки роста. ↔️ Люфт для роста еще есть. В 2022-2024 годах производители техники увеличили инвестиции как в инфраструктуру, так и в НИОКР. Например, по итогам 2023 года тот же "Аквариус" нарастил производство на 30% год к году.Запас у этого роста еще есть — закупки российской техники будут расти в b2g за счет регулирования, а в b2b — за счет появления новых продуктов в нишах, где доминируют импортные решения. ↔️ Российское железо находит себя в B2B. Российские вендоры научись делать качественные моноблоки, ноутбуки, планшеты, мониторы и клавиатуры. Более того, по словам Титова, хорошо себя показывает российская медицинская техника, а также сложные и специальные изделия. Несмотря на санкции, отечественные вендоры работают над экспортом изделий в Латинскую Америку, Африку, Юго-Восточную Азию. Сильная сторона российских компаний - готовность адаптировать решения под самые сложные требования заказчика, вплоть до контроля систем на аппаратном уровне. ↔️ Борьба за рынок обостряется, и это не всегда плюс. В таких условиях российские производители электроники борются друг с другом за место на рынке, что может приводить к демпингу на торгах. Ситуацию обостряет тот факт, что на российский рынок параллельным импортом до сих пор беспрепятственно едет зарубежная дешевая вычислительная техника, аналоги которой есть в стране, например, двухюнитные сервера и простые СХД. Отрасль ежегодно недополучает по разным оценкам от до 100 млрд руб. в год только на этих изделиях. Для развития индустрии достаточно 4-5 крупных игроков, которые будут конкурировать друг с другом. ↔️ Обеспечить технологический суверенитет — не значит замыкаться в себе. Стремление регуляторов и игроков рынка к технологическому суверенитету не должно предполагать создание производственной экосистемы, изолированной от глобальных рынков. Экономическое и технологическое взаимодействие с зарубежными игроками должно сохраниться: "Зачем нам создавать свою фабрику резисторов, если в Китае их делают миллиардами по цене цент за ведро?". Другой вопрос — возможность воспроизводить в стране ключевые технологические процессы, от проектирования (и в перспективе — производства) передовых процессоров, до создания собственного стека решений для КИИ. ↔️ Национальный режим работает, но его можно улучшить. Национальный режим — одна из эффективных протекционистских мер правительства, но она может быть улучшена. По мнению представителей отрасли, целесообразно требовать от госорганов и госкорпораций отчеты о закупке иностранных устройств, а не российских как сейчас. Часть кодов, которая сегодня позволяет поставщикам импортной продукции выходить на конкурс, целесообразно перенести в зону запретов. Особенно если речь идет о зарубежных устройствах, аналоги которых производятся в России.

Привет, товарищи. Давайте про игры говорить. И даже немного тосковать. Так вышло, что об игровой индустрии мы писали много, плотно и настойчиво. Так вышло, что в 2022 году мы первыми написали о желании "ИРИ" выделить как минимум полмиллиарда рублей на игру о смутном времени (знали бы вы, как мы по крупицам собирали слухи, чтобы написать эту заметку), на форуме РИФ упорно подслушивали закрытое совещание, на котором чиновники впервые заговорили о разработке российского игрового движка за госденьги, опрашивали десятки участников рынка, чтобы узнать все о серых дорожках, по которым деньги за игры бегают на Кипр и обратно (параллельно еще мирили в одном тексте глав двух уважаемых ассоциаций), и даже своими глазами видели зарождение первых геймдев лоббистов в России. И вместе с каждой заметкой об отрасли мы (как и наши коллеги по цеху, я уверен), видели, как меняется отношение к играм у государства и крупного бизнеса. За эти годы отрасль не только перестала быть стигматизированной (давно ли вы слышали от чиновников сакральное: "во всем виноваты видеоигры, особенно ДОКА2"?), но и получила положительную репутацию. Ведомства вместе с индустрией готовят дорожные карты, меры поддержки и механики регулирования, а крупнейшие корпорации не только продают игры, но и создают фундамент для роста отрасли. Вот, например, на выходных, сгоняли мы, ребятки, на финал программы поддержки студентов-разработчиков игр от VK Play и VK Education (и даже украли презентацию мероприятия). Суть программы простая: студенческие команды пилят игры, выкладывают их на VK Play, участвуют в конкурсе и, если побеждают, получают от VK огромную кучу лучей поддержки. . А если серьезно — то победители, коих мы насчитали 11, получат поддержку менторов, а также их подготовят к питчингу своих игр издателям (сколько их в России? Компаний пять?). В целом очевидно, что таким образом VK Play, простите за каламбур, играет в долгую, пытаясь вырастить из нынешних студентов-технарей будущих Джонов Кармаков и Тоддов Говардов, которые будут публиковать игры на российских площадках. Молодцы же, правда? Ну правда же? Но, мы не будем собой, если не сыпанем в эту новость пару ложек целительного дегтя Первая — где гарантии того, что поддержанные VK команды либо не купят большие зарубежные игроки, либо они дружно не переедут в условную Армению, чтобы без проблем работать с глобальным рынком. А резон переезжать есть. Российский рынок игр, напомним, это всего $2 млрд, тогда как глобальный — примерно $190 млрд. Вторая — лучи поддержки и менторство это хорошо (без шуток), но где деньги? Помните, в январе 2023 года VK обещала инвестировать 300 млн руб. в молодые российские студии видеоигр? Мы помним, а чем эта идея кончилась — не знаем. Так что может быть целесообразно давать перспективным ребятам гранты в 3-5-10 млн руб. на развитие?

Привет, эксперты! Вспомните свои школьные годы: уроки информатики, строчки кода, первые шаги в программировании. Если вы чуть старше среднего тиктокера, возмозможно, вам повезло познакомиться с Рапирой – языком программирования, разработанным в СССР конца 70-х и работавшим на компьютерах «Агат». Про компьютер мы рассказали чуть раньше, а теперь — про язык. Рапира — аббревиатура от «Расширенный Адаптированный Поплан-Интерпретатор, Редактор, Архив». Подобно «Агату», язык этот задумывался как учебный инструмент: он помогал школьникам перейти от простых языков (вроде Робика, о котором прочитаете чуть ниже) к более сложным языкам высокого уровня. Рапира — это русскоязычная вариация на тему языков Сетл и Поплан. Но код на нем писался не латиницей, а русскими словами. С 1980-х Рапира стала настоящей звездой школьной информатики. Ее преподавали в «Заочной школе программирования» журнала «Квант». Версии языка для БЭСМ-6 и «Агата» организовали студенты Новосибирского университета под руководством Геннадия Звенигородского, причем среди рабочих групп были даже школьники. Вспомните кабинеты информатики 80-х: компьютеры «Агат» с играми и программами, которые помогали изучать школьные предметы. Всё это поставлялось в программном пакете «Школьница». Он был создан по инициативе стран Союза Экономической Взаимопомощи, чтобы обеспечить школы современными инструментами. В пакет входили и другие программы: 1. Разработанный Звенигородским «Робик»: простой и понятный язык программирования, который помогал сделать первые шаги в коде. 2. Редактор кода: помогал писать программы, отлаживать их и сохранять. 3. Графическая система «Шпага»: открывала двери в мир визуального программирования и помогала создавать рисунки на экране компьютера. 4. Набор общеупотребимых математических функций: предоставлял удобные инструменты для вычислений и решения задач. 5. Отладчик программ в машинном коде: помогал изучать работу компьютера на низком уровне. 6. Набор примеров учебных программ по разным школьным дисциплинам: показывал как использовать компьютер для изучения физики, химии, математики и других предметов. * * * Теперь — про код. «Hello, world!» на Рапире выглядит вот так:

    
        ПРОЦ СТАРТ();
    ВЫВОД: "ЗДРАВСТВУЙ, МИР!";
КНЦ;{}
    

Школьники и студенты первых курсов писали на «Рапире» калькуляторы, алгоритмы поиска и сортировки файлов, простые игры вроде костей и решали математические задачи. Для этого им было нужно знать некоторые особенности языка: 1. Имена переменных на «Рапире» могут быть любой длины, но она учитывает только первые 6 символов. Можно использовать кириллицу, латиницу, цифры и подчеркивание. Язык абсолютно не чувствителен к регистру. 2. Ещё в Рапире есть набор зарезервированных слов, которые нельзя использовать для имен переменных. Например, «ВОЗВРАТ», «ИНАЧЕ», «ШАГ», «ПОВТОР» и другие. 3. Изначально в Рапире использовался нестандартный знак присваивания ->. Выражение записывалось слева, а имя переменной — справа. Это было сделано, чтобы логика была проще: сначала вычисляется выражение, а потом результат записывается в переменную. Позже присваивание сменили на более стандартное :=, но порядок вычисления остался прежним: сначала вычисляется выражение справа от знака, а потом результат присваивается переменной слева. 4. В Рапире нет необходимости объявлять типы переменных. Их тип определяется типом значения, которое им присваивается. Это сделано, чтобы программисту было проще писать код. 5. Язык поддерживает два высокоуровневых типа данных: кортежи и множества. Кортеж — это динамический массив, в котором могут храниться элементы различных типов. Для него на уровне языка поддерживаются операции объединения, взятия по индексу, сравнения, получения размера и извлечения части. Множество — это частный случай кортежа, в котором элементы не могут повторяться. * * * Создатель языка скончался в 1984 году, буквально за несколько недель до защиты диссертации, посвященной достижениям в преподавании школьной информатики. А потом, как волна, на компьютеры хлынули BASIC и другие западные языки программирования. #мертвые_языки

Неожиданно обнаружили себя на игровой тусовке VK Play. Сейчас будем устанавливать все игры узнавать, сколько денег корпорация направила на развитие молодых проектов

Неожиданно обнаружили себя на игровой тусовке VK Play. Сейчас будем устанавливать все игры узнавать, сколько денег корпорация направила на развитие молодых проектов.