Городские легенды

🔖Однажды поздней осенью, задержавшись на дежурстве, я не успела на последний автобус, который шел из райцентра к нашему селу. Пришлось идти на шоссейную дорогу, ловить попутку. Признаюсь, было страшновато, но что было делать, нужно как-то добираться домой. На трассе не было ни души, еще и дождик начался нудный и холодный. Я куталась в пальто и уже решала, что делать дальше, не вернуться ли обратно на работу в больницу и переночевать там, как увидела трех парней. Мне стало страшно, когда они направились ко мне и стали предлагать пойти с ними. Все трое были пьяными, и я поняла, что помощи ждать неоткуда, а они не отстанут. Меня охватил такой ужас, что я стала про себя молиться, хотя не надеялась на помощь. И тут на дороге появилась машина, притормозив, водитель открыл дверь, как бы приглашая меня сесть к нему. Я не знала, кто это, но мне было все равно, решила, что хуже уже не будет. Машина рванула с места, и тут я увидела, что за рулем мужчина из соседнего села, смутно знакомый, но со страху я даже имени его не вспомнила. Меня поразило то, что он всю дорогу (а ехали мы минут двадцать) молчал. Я от испугу тоже сидела, прямо как деревянная. Возле дома он так же молча открыл дверь, я вышла и побежала в дом. Муж удивился, так как не ожидал, что я буду так поздно, решил, что я осталась на работе. Часто так случалось, когда были тяжелые случаи. Но когда муж сказал, что не слышал, как подъехала машина, я стала ему рассказывать, что со мной приключилось, кто меня подвез. По странному выражению его лица я поняла, что он мне не верит. Я расплакалась, муж стал успокаивать и спросил, уверена ли я, что меня подвозил именно Алексей (тут я тоже вспомнила его имя). «Разве это так важно?» - ответила я. «Он же умер в прошлом году, мы еще на работе на похороны ему собирали», - тихо произнес муж. Нужно сказать, что лет пять перед этим событием мой муж, рискуя своей жизнью, спас сына Алексея, когда тот провалился под лед и стал тонуть. Мы до утра не спали, думали, как такое могло быть. Решили, что это душа умершего человека так отблагодарила моего мужа за спасение ребенка. Я могу в это поверить, так как на работе в больнице насмотрелась всякого.

🔖Конкретно этот случай произошел с другом отца. Дмитрию тогда было уже за тридцать, жена красавица, детей двое - обычная семья. Были и ссоры мелкие по пустякам, но без них и никак, все мы люди со своими тараканами в голове. На общем фоне, разлада в их отношениях никто не видел. Муж ухоженный, дети обласканные, жена счастливая. Но вдруг все переменилось. Резко в худшую сторону. Скандалы, которых не было на протяжении десяти лет, больше напоминали сводки боевых действий. Доходило до открытого мордобоя и взаимных клятв ненависти. Как же было жалко детей. Семья рушилась на глазах. Однако, вот что странно. Дома муж с женой на ножах, но стоит ему за порог выйти - тоскливо становится на сердце, вернутся хочет. Дмитрий то дурное время у родителей своих жил. И по телефону общался с детьми и супругой, при этом все было нормально. И как-то у всех одна и та же мысль появилась, что это порча. В бой с нечистой силой пошла "гвардия" - теща и свекровь. Редкий по красоте дуэт вышел. Опытные тетки обшарили всю квартиру на предмет "ведьминых подарков". Но ничего так и не нашли. Тогда пошли на исповедь и причастие. И вот уже на причастие поняли, в чем дело. У Дмитрия мандраж начался, как у алкаша, чашу с вином причастным уронил. Плохо стало. Батюшка остановил все и посоветовал обратиться в Лавру на отчитку. А на отчитке Дмитрий или что-то иное, засевшее в нем, сказал, что незадолго до начала всей этой кутерьмы на какой-то вечеринке у общих приятелей была женщина, одинокая и "глазливая". Понравился ей Дима, и она его пожелала, из серии "все что хочешь отдам, только бы мой стал", а потом для знакомства рюмку с водкой ему поднесла. А он выпил без задней мысли. И в тот же вечер жену в первый раз ударил. Сейчас все нормально. Живут душа в душу.

🔖Года три назад, к нам приезжал погостить мой дядя. Встретили хлебом-солью, как говорится. Накрыли стол, посидели, поговорили. Сидели допоздна и примерно в 23:00 убрали стол, помыли посуду и родители пошли спать. Нам с дядей хоть глаз коли. Пошли на кухню, заварили чай. Надо сказать, что дядя мой, по характеру, человек не робкого десятка. Очень жизнерадостный и живет философией, девиз которой звучал бы примерно так: "Глупо жить страхами, ибо все равно конец-то один". Еще он всегда утверждал, что абсолютно все сущности, будь то наши или же потусторонние - они все часть нас, как и мы часть их. Бояться их не нужно, даже тех, которые кажутся злобными, так как: "Они просто исполняют свои роли и только с Божьего попущения". Мне эта философия понравилась и даже самому как-то легче и радостнее жить стало... Ну да не в этом суть. Вот сидим мы, беседуем. И тема потихоньку скатилась в мистику и вот дядя-то мне и рассказал, что с ним однажды приключилось: "Был у меня тогда день рождения. Друзья, естественно, позвали отмечать чуть ли не с утра уже. Где мы только не были за весь день... И на природу ездили и в кафешки, потом еще к какому-то знакомому моего друга на тусовку. В итоге, я изрядно назюзюкавшись, но еще нормально ориентируясь в пространстве, и еще вроде не плохо соображая, поехал домой. Приковылял часам к двум ночи, думаю, что семья уже спит..." У дяди жена и 2 ребенка. "... потихоньку, на цыпочках прокрался в спальню. Везде темень кромешная, чуть пару раз не навернулся. Захожу, значит в спальню и вижу, что жена не спит, а лежит раскрытая на боку, облокотившись на локоть, и на меня вроде как смотрит. Была она в какой-то серой ночнушке, я еще про себя подумал: "Хм... не помню, чтобы она носила такую. Когда купить успела, интересно..." Но это были детали. Я молча лег рядом. Так же на бок, облокотившись на локоть, и мы смотрели друг на друга секунд 30. Лицо у неё вроде было не сердитое. Еще бы, весь день прогулял с друзьями. Надо было полагать, что будет выволочка. Но нет. Я так лежу, смотрю на нее... Думаю, когда она покрасить волосы успела, да и лицо у нее, какое-то не такое... Ну я все списал на темень и начал к ней голову тянуть и прошептал ей: "Ты так лежишь, тоже мне подарок приготовила что ли а, красавица моя?" И только я практически уже вплотную к ней поднес голову, чтобы чмокнуть, она как выпучит глаза, да как заорет на всю квартиру: "АААААААААААА!" Протяжно так, как баньши какая-то! Я ей говорю: "Ты чего орешь? Дети спят!" А она резко вскочила с кровати, опять выпучилась на меня, да как завопит снова: "ААААААААААА!" У нее аж рот неестественно открылся как-то и лицо чуть ли не посинело. Я говорю: "Ну извини, что так поздно, ну день рождения ведь, пойми. Что на тебя нашло? Чего так кричишь-то?" А она на меня смотрит, как будто я сама смерть, потом медленно отвернулась, подошла к стене и давай плакать. Я говорю: "Ну прости, пожалуйста, не плач только!" - и поплелся на кухню за водичкой. Набрал в стакан, захожу в спальню, а жены нету. Ну подумал, что наверное, пока я за водой ходил, она в ванну ушла. Поставил стакан на тумбочку, лег в кровать и отрубился. Утром проснулся. Жены рядом нет. Голова гудит, пошел на кухню кефирку дунуть и тут с досады аж поперхнулся кефиром и сел на табуретку... Вспомнил, что жена с детьми-то уж второй день, как у бабушки гостят... Стало не по себе как-то. А потом вспомнил, что у соседа сверху горе, сороковины идут, как жена погибла... Я еще так про себя подумал: "Заблудилась что ли..." Позвонил жене, у них все хорошо, сказала, что скоро приедут. Остальные ночи прошли спокойно, с детьми и женой. Но вот ту женщину, как сейчас вижу... Жутковато было конечно..." Вот такая история.

🔖Мой милый Славик, мой племянник по статусу, но по духу - и брат, и подруга, и единомышленник, наконец-то решил обзавестись собственной семьей. Так совпало, что знакомство многочисленной родни с избранницей Славика происходило на юбилее моего отца. Все дружно поднимали тосты, пили за здравие юбиляра, потом выходили из-за стола покурить, поплясать или просто проветриться, а Славка, пользуясь моментом, подводил Леночку к очередному родственнику, представлял свою будущую жену и произносил вдохновенную речь о предстоящей свадьбе. Когда дошла очередь до меня, в глазах Леночки вспыхнул неподдельный интерес, сменившийся тревогой. Я ее искренне понимала: кто же захочет делить внимание любимого с еще одной особой женского пола, даже если эта особа – всего лишь тетка, по сути, и сестра по духу? Желая успокоить так некстати разволновавшуюся потенциальную сноху, которая была всего тремя годами младше меня, я взяла ее за руку и повела в другую комнату. Когда Ленуся успокоилась, я задала ей вопрос из области классического женского любопытства: как же вы познакомились? Леночка, это чистое, бесхитростное, влюбленное создание, рассказала мне историю, благодаря которой я поверила в настоящее новогоднее чудо. «Друзья пригласили меня встретить Новый год. Компания подобралась веселая, шумная. Все подружки по парам: кто с мужем, кто с молодым человеком, только я одна. Не сложилось как-то». Леночка замялась, замешкалась на несколько секунд, потом вдруг выпалила: «У меня сын, четыре года. Хороший мальчишка. Оставить его было не с кем, да и не люблю я его оставлять». Я немного опешила. Не то, чтобы удивилась, просто неожиданный поворот. Ай, да Славка! Уже сын готовый! Это хорошо. «Ну, и?»- подбодрила я ее. Ленок продолжила: «Было здорово. Мы накрыли на стол, дурачились, резвились, словно дети. Настроение было таким праздничным! Я обратила внимание, что Слава тоже один. Я точно знаю, что ни у кого не было цели нас свести в эту ночь, все вышло случайно: я случайно оказалась там, сомневалась до последнего, что смогу вырваться, и он случайно в последний момент согласился прийти за неимением другого варианта времяпрепровождения. Славка весь вечер играл с моим сынишкой. Я наблюдала со стороны и изумлялась. Откуда у него такое? Мужчины редко любят детей, тем более, чужих детей, а тут… Ближе к полуночи все расселись за столом, а Славик, почти что, вытолкав меня из спальни, принялся сам укладывать моего сына (ребенок так проникся, что ни в какую не хотел расставаться с «дядей Славой», забыв про родную мать). Вот уже шампанское разлили по бокалам, все кричат: «Славка, давай быстрее!», а Славик выходит из спальни, палец к губам прикладывает: «Т-с-с! Ребенка разбудите!». Я бокал в руках сжимаю и губы кусаю, чтоб не зареветь от нахлынувшего чувства. Мы чокаемся, брызги в разные стороны, куранты бьют! И тут я смотрю на Славу, а в голове само собой проносится: «Вот бы моему ребенку ТАКОГО ОТЦА!». Новый год закончился. Наступили обычные серые будни. Праздник ушел, только Славка остался с нами. Не сразу после праздника, конечно, но все же... Я с удивлением обнаружила, что мои слова, прозвучавшие как спонтанное, но рожденное сердцем желание, сбылись! Вот такое новогоднее чудо». Мы взрослеем, с годами перестаем верить в чудеса. Если и сталкиваемся с мистикой, то почему-то в памяти сохраняются только самые жуткие истории, самые мрачные предзнаменования, самые темные персонажи. Мы забываем, что бывают светлые загадочные истории. Например, эта. Чем не сюжет о материализации мысли? Помню, как рисованный герой старого советского мультика распевал песенку для Деда Мороза. Слова были такими: «Говорят, под Новый год что ни пожелается, все всегда произойдет, все всегда сбывается!». Главное, чтобы желание было искренним и шло от сердца.

🔖На свадьбу дед подарил бабушке часики с дарственной надписью (с упоминанием их имен и датой). Это было до войны. Бабушка очень ими дорожила, они напоминали счастливое время. Началась война, дед в 41 ушел на фронт, буквально сразу пришла похоронка «пропал без вести». Часики были единственным подарком (жили очень бедно - такие времена). Потом оккупация, двое детей. Крутилась, как могла: торговала на базаре, шила (хорошо, что в городе были румыны, а не немцы). Нужно было выживать. Бабушка до последнего берегла часики. Но заболел ребенок, и пришлось расстаться с дорогим сердцу подарком. Бабушка поплакала, сказала: «Прости меня, мой милый», и обменяла их барыге. Прошло время; несколько лет, как закончилась война, 1947 год. И тут неожиданно без писем и известий вернулся мой дед, который считался пропавший без вести. (Там целая история. Его раненого вместе с другими при переправе через Керченский пролив занесли в Аджимушкайские каменоломни. А пароход, на котором он должен был переправиться со своей частью потопили, всех оформили без вести пропавшими и деда в том числе (не буду останавливаться подробно), но после победы деда оставили еще на 2 года «дослуживать», так как «отсиживался в катакомбах». Письма вначале слал, но они почему-то не доходили, с документами тоже вышла неразбериха). Пришел неожиданно дед после войны домой. Радости и счастья не было предела, и еще было радостное событие, когда дед достал из кармана бабушкины часики с дарственной надписью и одел бабушке на руку. Бабушка даже глазам своим не поверила. А дело было так. После катакомб дед некоторое время был в обозе, сильно истощенный, да и после ранения, в госпиталь не отправили. Ездили они еще с одним выздоравливающим на телеге за частью, выполняли поручения (что подвезти-увезти), то в тыл, то на передовую. Ездили они и по местам, где уже прошли бои и лежали убитые - не успевали наши ни оружие собирать, ни хоронить, гнали немцев. Самим собирать оружие и лазить по карманам запрещалось ( считалось мародерством), друг друга боялись, поэтому даже и не думали. Занимались этим специальные бригады. Как-то раз проезжали они лесок как раз после боя. Видит дед - сидит мертвый наш солдат с открытыми глазами, видно, что убитый - взгляд пустой. Прислонился к дереву и «смотрит» на него. Уже проехали, но чувствует дед, какой-то дискомфорт не отпускает, что ли. Оглядывается, а тот, как бы вслед смотрит, просто чувствуется взгляд. Думает, мол, знакомый, что ли? Почему так реагирую? Убитый, открытые глаза, части тела… уже привык за всю войну, не могло задеть, сколько убитых "смотрело" - не задевало, а тут... Остановил телегу. Говорит напарнику: «Пойду, посмотрю, кажись, знакомый». Подошел - лицо чужое, даже никого не напоминает. Решил документы посмотреть. В нагрудном кармане нет, посмотрел по другим, узелок нашел – развязал, а там - глазам не поверил – часики с его дарственной надписью. Думал, совпадение часики ширпотреб, и имена у них обычные, но дата и замочек переделывал, чтобы не открывался. Слишком много совпадений. Часики, так как свои, забрал, про документы погибшего забыл. Был, конечно, безмерно удивлен. Сказал, что–то типа: «Спасибо, братишка, что позвал и извини – дорогая сердцу вещь». Напарнику объяснил, чтобы мародерство не приписали. Вот так и вернулись часики. Как так получилось ? Загадка. Правда, потом они опять пропали: мама, будучи еще ребенком, стащила их из дома покрасоваться перед подругами, и потеряла. Как ни искали, ни спрашивали, так и не нашли. Бабушка все надеялась, что они опять вернутся. Уже много позже, когда наладилась жизнь после войны, дед купил бабуле другие, похожие, и сделал такую же надпись, только дату другую поставил.

А я ещё целый год не могла жить спокойно: каждый день снова и снова я слышала этот вскрик и глухой стук тела об асфальт. P. S.: За последний месяц я дважды учуяла этот ужасный запах, будучи на работе. Никому больше не пахнет, кроме меня, в магазине ещё три продавца было. А я просто физически не могу рядом с такими людьми находиться, убегаю куда подальше. Вот, решила написать, выговориться. Если что не так - извините, но сил больше нет терпеть этот запах формалина

🔖Будучи подростками, мы, детвора, иногда занимались фантазированием на тему "какой (каким) я стану, когда мне будет 18 лет, 25 лет, 30..." и так далее. Садились мы тесным кружочком и наперебой рассказывали сначала сами о себе, а потом подключалась остальная компания, дорисовывая и уточняя словесный портрет обсуждаемого товарища. Я никогда о себе не рассказывала, просто сидела и слушала других, иногда вставляя свои реплики. Дело в том, что эта игра меня напрягала: воображение живо рисовало образы в голове, только успевай, но иногда бывали сбои, как тогда мне казалось. В очередной раз фантазировала Танька: - В восемнадцать я выйду замуж. Папка сказал, что такую свадьбу мне отгрохает - все обзавидуются! У меня будет свадебное платье до пола с пышной юбкой, как у принцессы, рукава-"фонарики" (тогда это было просто шик) и оборки здесь, вот здесь и ещё тут, - говоря это, подруга ловко перебирала пальчиками, изображая невидимые рюши. Девчонки живо загалдели, словесно улучшая фасончик, а я никак не могла представить Таньку в свадебном платье, как ни старалась. Дальше - больше. Татьяна пустилась путешествовать по более взрослой своей жизни: - А когда мне будет лет так двадцать пять, у меня уже будет двое детей, машина, квартира и муж-шахтёр (тоже тогда было круто). Вот после этих её слов меня словно накрыло взрывной волной. Я отчётливо поняла, что в том будущем Таньки просто нет, её вообще УЖЕ в двадцать пять нет. Все так галдели, обсуждая Танькиного мужа, что не заметили, как я ушла домой. Потом мы ещё много так играли, и так же в будущем я не увидела нашу добрую и застенчивую Людочку и вечных хулиганов Дениса номер 1 и номер 2. Прошло несколько лет, и я навсегда уехала из того городка. Из-за вечных переездов потеряла связь с лучшей подругой Маринкой и более десяти лет оставалась в полном неведении. Через двенадцать лет уже по интернету Маринка меня отыскала, шквал ужасных новостей обрушился на мою голову. Танька замуж не вышла, но родила мальчика. Позже сошлась с одним типом, который её и убил от ревности в двадцать два года. Избил и возил три дня в багажнике машины, пока Танька не умерла. Людочки и двух Денисов тоже уже не было на этом свете. Но если бы эта история ограничилась лишь моими ощущениями, где бы можно было бы отговориться простыми совпадениями, но нет. В двадцать четыре года я начала чувствовать запах смерти. Просто вдруг появляется запах формалина, он исходит от конкретного человека. Причём этот запах такой сильный и резкий, аж до тошноты. И энергетика у таких людей странная: чувствую, что здесь и не здесь он, как половина от единого целого. Первый раз этот ужасный запах я почуяла в лифте, когда на шестом этаже лифт остановился и вошёл сосед дядя Петя. До первого этажа я еле доехала, сдерживая естественные позывы организма. Буквально несколько дней спустя я развешивала бельё на балконе. Мы жили на восьмом, а дядя Петя - на шестом по тому же стояку. Сосед стучал молотком, поправляя рамы застеклённого балкона. Я свесилась вниз, поздоровалась, тут голова моя словно затуманилась и пронеслась мысль: "Надо прекращать ремонт, выпадет". Я стала говорить дяде Пете, что поздно уже, вечереет и завтра тоже будет день, можно работу отложить на потом. Но сосед посмеялся и стал открывать рамы остальной части балкона. Я понимала, что надо что-то делать, и решилась на крайний шаг: - Дядь Петя, ты поосторожней, не высовывайся сильно наружу, а то и выпасть недолго. - Ну ты даёшь! Я ж не маленький, чтоб с балконов падать! В следующий момент, развернувшись лицом к балконной двери и собираясь войти в комнату, я услышала негромкий вскрик и глухой удар о землю где-то далеко внизу под балконом. Движения были чисто машинальными, я бросилась к балконным перилам и глянула вниз. Дядя Петя неуклюже лежал на асфальтовой дорожке под нашими балконами. В память врезались неестественно вывернутые руки и ноги. Плохо помню свои дальнейшие действия, но помню, что кричала у дверей квартиры дяди Пети о том, что случилось, и его жена никак не могла понять, кто упал и откуда. Она даже ничего не услышала, телевизор смотрела.

Но чем больше проходит времени, тем чаще я вспоминаю эту историю. Ведь это мне не приснилось. И я тогда узнал голос Пети. Мать не могла так его сымитировать. Что это тогда было? До сих пор я никогда и никому ничего не рассказывал. Зачем, все равно или не поверят или решат, что на старости лет с ума сошел. Он закончил рассказ. Я посмотрел на него. Что я мог сказать, лишь пожал плечами… Мы еще долго сидели, пили чай, от спиртного он отказался, хотя я предложил сгонять за водкой. Потом попрощались, и я пошел домой. Была уже ночь, тускло светили фонари, а в лужах мелькали отблески фар проезжавших мимо машин.

Украинское село всего-то несколько хат, на берегу речки Случь. Заночевали в одном из домов. Там жила хозяйка со своим сыном. Ему было лет десять-одиннадцать. Худой такой вечно грязный парнишка. Он все просил у бойцов дать ему винтовку, пострелять. Прожили мы там всего два дня. Во вторую ночь нас разбудил какой-то шум. Тревога для солдат дело привычное, поэтому проснулись все сразу. Нас было четверо. Женщина со свечой стояла посреди хаты и плакала. Мы всполошились, спросили, что произошло? Оказалось, что пропал ее сын. Мы, как могли, успокоили мать, сказали, что поможем, оделись и вышли искать. Уже светало. Мы прошли по селу, кричали: «Петя…», — так звали мальчонку, но нигде его не было. Вернулись обратно. Женщина сидела на лавочке возле дома. Мы подошли, закурили, сказали, что волноваться и тревожиться пока не стоит, неизвестно куда мог убежать этот сорванец. Когда я прикуривал папиросу, то отвернулся в сторону от ветра, и заметил в глубине двора открытую яму. Это был колодец. Но сруб куда-то делся, скорее всего, пошел на дрова, а доски, которыми была прикрыта яма, оказались сдвинуты. С нехорошим предчувствием я подошел к колодцу. Заглянул. На глубине метров пяти плавало тело мальчика. Зачем он пошел ночью во двор, что ему понадобилось возле колодца, неизвестно. Может, достал патронов и пошел закапывать, чтобы сохранить свой детский секрет. Пока мы думали, как достать тело, пока искали веревку, обвязывали ею самого легкого из нас, пока поднимали тело, прошло не меньше двух часов. Тело мальчугана было скрюченным, задеревенело, и было очень трудно разогнуть ему руки и ноги. Вода в колодце была очень холодная. Мальчишка был мертв уже несколько часов. Я видел много смертей, много трупов и у меня не было сомнения. Мы занесли его в комнату. Пришли соседи и сказали, что все подготовят к похоронам. Вечером убитая горем мать сидела рядом с гробом, который уже успел смастерить сосед-плотник. Ночью, когда мы улеглись спать, за ширмой я видел возле гроба ее силуэт, дрожащий на фоне мерцавшей свечки. Страшные необъяснимые факты Позже я проснулся от шепота. Говорили двое. Один голос был женский и принадлежал матери, другой детский, мальчишечий. Я не знаю украинского языка, но смысл все равно был понятен. Мальчик говорил: — Я сейчас уйду, меня не должны видеть, а потом, когда все уедут, вернусь. — Когда? — Женский голос. — Послезавтра ночью. — Ты, взаправду, придешь? — Приду, обязательно. Я подумал, что хозяйку навестил кто-то из друзей мальчика. Я поднялся. Меня услышали, и голоса стихли. Я подошел, отодвинул занавеску. Посторонних там не было. Все так же сидела мать, тускло горела свеча, а тело ребенка лежало в гробу. Только лежало оно почему-то на боку, а не на спине, как положено. Я стоял в оцепенении и ничего не мог сообразить. Какой-то липкий страх словно обволок меня, как паутиной. Меня, который каждый день ходил под смертью, каждую минуту мог погибнуть, которому завтра предстояло опять отбивать атаки врага, превосходившего нас в несколько раз. Я посмотрел на женщину, она повернулась ко мне. — Вы с кем-то разговаривали, — я слышал, что голос у меня хрипит, как будто я только что выкурил целую пачку папирос. — Я… — она как-то неловко провела рукой по лицу… — Да.… Сама с собой.… Представляла, что Петя еще жив… Я постоял еще немного, повернулся и пошел спать. Всю ночь я прислушивался к звукам за занавеской, но там все было тихо. Под утро усталость все-таки взяла свое, и я заснул. Утром было срочное построение, нас опять отправляли на передовую. Я зашел попрощаться. Хозяйка все так же сидела на табуретке …перед пустым гробом. Я опять испытал ужас, даже забыл, что через несколько часов бой. — А где Петя? — Родственники из соседней деревни забрали его ночью, у них до кладбища ближе, там будем хоронить. Никаких родственников ночью я не слышал, хотя, может быть, просто не проснулся. Но почему тогда не забрали гроб? Меня окликнули с улицы. Я приобнял ее за плечи и вышел из хаты. Что было дальше, я не знаю. В это село мы больше не возвращались.

🔖Часть 3. Голод не тетка Потом нас погрузили на баржи и повезли по Дону. Надо было как-то питаться, и мы стали прямо на баржах жечь костры, варить картошку. Боцман бегал и кричал, но нам было все равно — не с голоду же помирать. Да и шанс сгореть от немецкой бомбы был куда больше, чем от костра. Потом еда кончилась, бойцы стали садиться на лодки и уплывать за провизией в села, мимо которых мы плыли. Командир опять же бегал с наганом, но сделать ничего не мог: голод не тетка. И так мы плыли до самого Саратова. Там нас поставили посреди реки и окружили заграждениями. Правда, привезли сухой паек за прошедшее время и всех наших «беглецов» обратно. Они ведь были неглупые – понимали, что дело пахнет дезертирством – расстрельным делом. И, «подпитавшись» немного, являлись в ближайший военкомат: мол, отстал от части, прошу вернуть обратно. Новая жизнь «Капитала» Карла Маркса И тут на наших баржах образовалась настоящая барахолка. Из консервных банок мастерили котелки, меняли, что называется, «шило на мыло». А самой большой ценностью считался «Капитал» Карла Маркса – его хорошая бумага шла на папиросы. Такой популярности у этой книги я ни до, ни после не видел… Главной трудностью летом было — окапываться – эту целину можно было взять только киркой. Хорошо, если окоп удавалось вырыть хотя бы в полроста. Однажды по моему окопу прошел танк, а я только думал: заденет он мою каску или нет? Не задел… Еще запомнилось тогда, что наши противотанковые ружья немецкие танки совершенно «не брали» — только искры по броне сверкали. Вот так я и воевал в своей части, и не думал, что покину ее, но… Судьба распорядилась по-другому Потом меня отправили учиться на радиста. Отбор был жесткий: тех, у кого не было музыкального слуха, отбраковывали сразу. Нам говорили: «Считать ничего не надо, запоминайте ритм»… В новую часть под Сталинград я попал уже в конце октября. Из радиста мне тут же пришлось переквалифицироваться в связиста. Командир сказал: «Ну, их к черту, эти рации! Немцы их засекают и прямо по нам бьют». Так что пришлось мне взять в руки катушку с проводом – и вперед! А провод-то там был не витой, а цельный, стальной. Пока его один раз скрутишь – все пальцы обдерешь! У меня сразу вопрос: как его резать, как зачищать? А мне говорят: «У тебя карабин есть. Открой и опусти прицельную рамку – так и отрежешь. Ей же – и зачищать». Нас обмундировали по-зимнему, но мне не досталось валенок. А какой свирепой была та зима – написано очень много. Среди нас были узбеки, которые буквально замерзали насмерть. Я же без валенок отморозил пальцы, и мне их потом ампутировали без всякого наркоза. Хотя я все время и колотил ногами – это не помогло. 14 января меня снова ранило, и на этом моя Сталинградская битва закончилась… Награды нашли героя Нежелание попадать в госпиталь «аукнулось» многим фронтовикам уже после войны. Никаких документов об их ранениях не сохранилось, и даже получить инвалидность было большой проблемой. Приходилось собирать свидетельства однополчан, которые потом проверяли через военкоматы: «А служил ли в то время рядовой Иванов вместе с рядовым Петровым?» За свой ратный труд Сергей Васильевич Шустов награжден орденом Красной Звезды, орденом Отечественной Войны первой степени, медалями «За оборону Киева», «За оборону Сталинграда» и многими другими. Но одной из самых дорогих наград он считает значок «Фронтовик», которые начали выдавать недавно. Хотя, как думает бывший «сталинградец», сейчас эти значки выдают «всем, кому не лень». Невероятные случаи на войне Несмотря на все ужасы войны, самым запомнившимся эпизодом в его эпопее оказался случай, когда не бомбили и не стреляли. О нем Сергей Васильевич рассказывает осторожно, глядя в глаза и, видимо, подозревая, что ему все-таки не поверят. Но я поверил. Хотя рассказ этот и странный, и страшный. — Про Новоград-Волынский я уже рассказывал. Именно там мы вели страшные бои, и там же полегла большая часть нашего батальона. Как-то в перерывах между боями мы оказались в маленькой деревушке под Новоградом-Волынским.