TARKOVSKY

«Так бывает обидно видеть, что талантливый человек устал быть самим собой».

[Андрей Тарковский «Лекции по кинорежиссуре»]

Пожалуй, самое ценное, что может дать один человек другому, — это внимание. Взгляд, полный искренней заинтересованности, обладает особой силой — сообщать другому ценность его существования. Я вижу тебя, я слышу тебя, я помню твои истории, я хочу подарить тебе то единственное, что у меня есть, — собственное время. В какой-то момент я почти исчезаю, чтобы дать тебе место, но это искусство «растворения» не лишает меня субъектности, осваивая его, я учусь выходить за пределы собственного опыта, улавливать частоты, недоступные моему уху.

Можно говорить о любовной «вспышке» или о том, как «горят» своим делом те профессионалы, которых хочется слушать дни напролёт, даже не имея особого интереса к предмету. То, чему (или кому) посвящают время, неизбежно обретает силу, как в притче, упомянутой Андреем Тарковским в связи с фильмом «Жертвоприношение». Согласно ей, один монах день за днём поливал засохшее дерево и однажды утром обнаружил, что оно зацвело. Свершилось ли это чудо благодаря механическому осуществлению базового ухода за древесным «телом» или дело в том, что разглядел в сухих ветках чуткий наблюдатель?

Борьба за внимание в наши дни ведётся особенно ожесточенно — продавцы всех мастей стремятся завладеть им во что бы то ни стало. Короткий формат развлекательных видеороликов стремительно вытесняет статичные фото, не говоря уже о подобных «лонгридах», к которым сегодня относятся любые тексты длиннее двух-трёх предложений. В таких условиях мало кто может похвастаться способностью концентрироваться на чём-либо дольше пары минут.

«Клиповое» мышление усиливает и без того выраженную нарциссическую ориентацию современного человека, который теряет способность видеть другого. Отсюда новые формы общения вроде веерной рассылки шаблонных поздравительных «открыток» в мессенджерах. Такой «знак внимания» вызывает закономерное отторжение, потому что он не является тем, чем пытается предстать. Так же, как не являются вниманием дежурные вопросы, ответы на которые собеседнику не интересны, или «поддерживающие» фразы, в которых сквозит желание поскорее заткнуть говорящего. Подобная коммуникация обнаруживает импотенцию взгляда: я говорю не с тобой, я говорю мимо тебя.

Практически на любой случай в языке существует масса «заготовок», и чем чаще пользуется ими собеседник, тем менее живым ощущается диалог. Просто потому что речь, обращённая к другому, не преследует цели получить совет (даже если запрос звучит именно так), говорящему в первую очередь важно быть услышанным. Я говорю с тобой, потому что хочу, чтобы ты увидел меня грустного, смешного, растерянного, нелепого, почувствовал мою боль и сумасшедшее головокружение от встречи с тем, кто заставляет сердце биться чаще. Слушать — значит открывать душу нараспашку, не пытаясь поскорее укрыться за очередным «не бери в голову» и «всё будет хорошо», не захлопывать форточку, когда оттуда веет холодом. Акт любви на ... минут.

«Зеркало», реж. Андрей Тарковский, 1975/«Древо жизни», реж. Терренс Малик, 2011

«Кончается год, полный незаконченных хлопот, ни к чему не приведших мечтаний и намерений, которые неизвестно чем кончатся».

[«Мартиролог», 31 декабря 1979]

О желании как сверхспособности, или почему герои «Сталкера» Андрея Тарковского не вошли в Комнату?

По традиции Новый год полагается встречать с бокалом шампанского, в который обязательно нужно вмешать заветное желание. Технологию вы знаете: записываем желание на листке бумаги, сжигаем его под бой курантов и выпиваем игристое прямо с пеплом. Вуаля, теперь желание встроилось в тело, а значит, уже почти сбылось. Этот ритуал отсылает к фантазии об инкорпорации — всё, что я съедаю/выпиваю/иным образом помещаю внутрь становится частью меня. Такая логика знакома нам с младенчества, она активно используется и в религиозных обрядах, и в магических практиках, и даже в медицине (об эффекте плацебо вы наверняка слышали). Работает, как водится, с переменным успехом, но давайте пофантазируем и представим, что в этом году чудо действительно случится, что тогда?

Именно с этим вопросом сталкиваются герои фильма Андрея Тарковского «Сталкер», которые, рискуя жизнью, отправляются в Зону, чтобы найти Комнату, где сбываются желания. Когда же все испытания позади, и они оказываются на пороге Комнаты, никто из них так и не решается в неё войти. Почему? Дело в том, что Комната исполняет не любое желание, а только «самое искреннее, самое выстраданное», то есть то, о котором сознательно человек не имеет никакого понятия. Осуществление такого желания представляло бы смертельную опасность, сталкивая нас лицом к лицу с голой правдой о себе.

Путники слышат историю Дикобраза, бывшего сталкера, который однажды вернулся домой и страшно разбогател, а через неделю повесился. По дороге в Комнату он потерял брата, и, кажется, мог бы всей душой желать вернуть умершего, но жажда наживы оказалась сильнее. Под силу ли принять такое сокровенное желание, такого себя?

Не секрет, что самыми тяжёлыми цепями сдерживаются как раз наши деструктивные импульсы, а теперь представьте, что каждый получил бы возможность освободиться от этих оков. В последней главе «Толкования сновидений» Зигмунд Фрейд говорит об особых отношениях сновидца со своими желаниями, который «отвергает их, подвергает цензуре, словом, не терпит их», а потому часто бывает испуган их осуществлением в сновидении. То есть прежде всего исполнение заветного желания грозит нам мощнейшим всплеском деструктивности, и если словом разрушить любимые объекты всё-таки сложновато, то машина исполнения желания окажется, вероятно, безжалостной убийцей, истребительницей Эроса. Чувствует это и один из героев Сталкера, когда говорит, что «сознание моё хочет победы вегетарианства во всём мире, а подсознание изнывает по куску сочного мяса».

Но куда более серьёзная угроза, которую несёт в себе Комната, — это уничтожение самого желающего субъекта. Ведь по меткому выражению Славоя Жижека «на самом деле мы не особо-то хотим получить то, что определили для себя как желаемое». Вспомните, что приносит вам больше удовольствия — предвкушение или само событие? В большинстве случаев наши фантазии о воплощении мечты куда более красочные, чем реальность её осуществления. Вот почему выигранные в лотерею миллионы не способны превратить чью-либо жизнь в сказку. Другое дело фантазии о таком внезапном обогащении, которые и поддерживают желание.

Мы всегда хотим и будем хотеть только того, чего у нас нет. И эта неумолимая тяга к чему-то извне — фундаментальная для человеческой психики, настоящая сверхспособность, которую герои «Сталкера» оставляют за собой, отказываясь войти в Комнату. Там, где нет желаний, нет больше жизни. А бояться их уж точно не стоит, по крайней мере до тех пор, пока Зона не стала реальностью.

🎬 «Сталкер», реж. Андрей Тарковский, 1979

«Жертвоприношение», реж. Андрей Тарковский, 1986

«В силу бесконечных законов или законов бесконечности, которые лежат за пределом досягаемого, Бог не может не существовать. Для человека, неспособного ощутить суть запредельного, неизвестное, непознаваемое — Бог. В нравственном же смысле Бог — любовь».

[«Мартиролог», 5 сентября 1970]

«Пусть надежда — обман, но он даёт возможность жить и любить прекрасное. Без надежды нет человека».

[«Мартиролог», 9 сентября 1970]

«Совокупность людей, стремящихся к одной цели — наесться, — обречена на гибель, разложение, антагонизм».

[«Мартиролог», 9 сентября 1970]